Петя с девушкой своей, Олюней, расстался. Очень она его разочаровала. И решил даже Петя: а ну их, отношения эти. Расстаюсь и не сожалею ни о чем. Буду одиноким волком по жизни брести. Хотя, страдал, конечно, в самой глубине души.
А случилось все так.
С Олей они отношения строили уж пятый месяц. И был Петя очень щедр в любви: хочешь планшет, хочешь Крым, а хочешь щенка померанского шпица. И все было отлично – искренние объятия и прогулки при хорошей погоде. Романтика и слезы нежности. Сердца, стучащие в унисон.
Петя и далее был готов на очень многое – и браслет, и цветы без повода раз в неделю, и с папенькой-маменькой ее познакомиться в перспективе. А Олюня тоже, конечно, пылает огнем любви в ответ.
Но и намеки делает. Чего это, говорит, Петюнь, я каждый поздний вечер к себе в Охряпьево на трамвае трясусь? Пожалуй, надоело мне такое положение вещей. Ты-то потом, после любовных наших баталий, в теплой кровати отлеживаешься, а я крайне мерзну в транспорте. И честью девичьей по подворотням ночным рискую. Устала мотаться. И ставлю вопрос на ребро.
Петя проснулся сразу и говорит такой нежным тоном: так и ночуй у меня, милая Олюня. Благо, условия жилищные нам это легко позволяют. Или же воспользуйся службой такси.
Но Оля личико куксит: не готовая я в неясном статусе ночевать по мужчинам. Не на помойке себя, чай, нашла. И снова поднимаю вопрос на ребро.
А Петя, который был очень влюбленный, раздухарился, конечно. Совсем уж проснулся и ляпнул. Давай-ка жениться, говорит. И не надо будет в Охряпьево тебе отныне трястись по трамвайным путям. На законных основаниях тут ночевать станешь. Разлюбезной моей супругой. И целует Оле локоток.
А Олюня на этом моменте как завизжит счастливым голосом! Как слезами счастья обольется. Родной, кричит. Как долго я этого ждала. Я ведь со школьной скамьи свадьбой все грезила. Прямо вот с семилетнего возраста грезить и начала. Торжество в мельчайших деталях нафантазировала. И голуби там чтобы породы трубач в количестве ста штук. И колонна лимузинов молочного цвета. И диадема у меня на голове сияющая. Платье ручной работы, конечно. Я на коне соловой масти сижу. Ты рядом со шпагой – принцем прикидываешься. Шлейф с пажами! Поперед себя малую племянницу Анчутку выпустим – она дитя трогательное, кудрявое. Все рыдать, конечно, станут от умиления. Банкет шикарный! Тамада шарады и тосты кричит. Все действо на берегу океана, само собой. И мы такие стоим все в кипенно-белом. И поцелуи друг дружке торжественно дарим, и клятвы всякие. Я уж и стих на этот случай заучила прекраснейший, про клятвы. Фотографы суетятся, съемки делают свои всякие. Родственники с обеих сторон воют все в восторге, а подружки локти покусывают от зависти. Все плачут. Ты тоже слезу украдкой смахиваешь. Спасибо, Петруша, за этот праздник сердца и души! Могу прямо сейчас стих тебе брачный зачитать! Читать ли?!
А Петя присел на ложе любви. И глазами хлопает немного. Обожди-ка, Олюня, читать брачный свой стих. Позже прочтешь, сюрпризом, так сказать. Такое торжество, небось, в копеечку обойдется нам. Осторожно этак все это говорит.
Тебе, кричит Оля. Тебе, любимый, обойдется! У нас завсегда в родове принято, чтобы жених торжество оплачивал. Оплачивал и от счастья сознание аж терял. Только об одном умоляю – выбирай океан теплый чтобы. Чтобы я в платье своем шикарном не померзла там. Как вот давеча в трамвае.
А Петя напряжение испытывает. Послушайте-ка, Ольга, говорит. Я, конечно, жениться вовсе и не отказываюсь. Не подумайте плохого. Но готов варианты несколько поскромнее разобрать. Обмозговать, так сказать, бюджеты. И уже с опаской целует Олю во вспотевший лобик.
А Оля-то в обморок и осела. И плачет оттуда. И шепотом этак мелко трясется: муж мой будущий Петруша, меня, надеюсь, слух подводит вот сейчас. Поскромнее?! Это как можно же? Это даже оскорблением отдает мне. Да женщины ради этого дня, можно сказать, только и живут. И потом всю-всю жизнь про этот день вспоминают. И альбомы потом каждый день перетряхивают – любовь к супругу бодрят таким макаром. А ты – поскромнее! Я на меньшее не согласная. Мне такие уступки невозможны даже. Кони, трубачи и диадема.
А Петя в ответ, не будь дураком, крепко спящим быстро прикинулся. И Оля его тормошит безрезультатно. Потом оделась, конечно, и на трамвай засеменила обиженно. На прощание дверью громко шарахнула.
Через пару-тройку часов мама ее звонит. И в телефонную трубку верещит неприветливым голосом. Чего это вы, Петр, Олю нашу до приступа довели? Пришла кровинка, а лица на ней вовсе нет. Плачет безутешно по сей момент. Носик сопливит, глазки заплыли, трясется вся, что Каштанка. Петруша, говорит, экономить на мне желает. Предложение сделал и испортился сразу. И пойдем, говорит, распишемся скромно. В “Русском чае” свадьбу отгуляем в тесном семейном кругу. Это что же за безобразия вы там вытворяете? Ребенок наш единственный с рождения свадьбой грезил. Все стены нам вырезками нам со счастливыми брачующимися обклеил. Фату мою из чулана, бывало, достает и на голове ее все носит. Платья выбирает! Чтобы трижды за вечер сменку сделать. Голубей выписывает! Приглашения печатает дальнему и ближнему кругу семьи. А вы ей про “Русский чай” смеете. Нахал! Коли денег у вас недостаточно, так и искали бы себе какую дурнушку. А то красавицу отхватил и рожу корчит. Знаем-знаем, что жилплощадь у вас дополнительная имеется. Обогащаетесь с нее – в аренду иногородним толкаете за бешеные суммы. И в голову вам вариант о продаже хатки этой мысль не стукнула? Конечно – мечту проще вам чужую разрушить. Скупердяй какой выискался! Крохобор!
И батя Олин что-то на заднем фоне возмущенно кричит. Мол, обесчестил, негодяй. Про экономию намекает! Про “Русский чай” нам тут не стесняется! Сквалыжник!
И шпиц где-то у них тявкает – тоже ситуацией недоволен.
А Петя телефон и взял и выключил свой.
И Оле наутро послание написал. Расстаемся мы сегодня, милая Олюша. Прости и не обессудь. Люди мы кардинально разных мировоззрений. И любовь поникла у меня от этого горького осознания. Не проклинай и будь счастлива с достойным человеком.
Оля неделю звонила ему и трубку все кидала. Не могла слова вышептать, но горькие ее всхлипы все же можно было разобрать.
А потом Оля тоже Пете послание отправила. О прощении не умоляй, пишет. И планшет подаренный не верну. И не заикайся о планшете-то. Оставляю себе компенсацией. Забудь меня. Наша встреча была роковой ошибкой.
