Петя с Зиной были парой молодой. Влюблены были так безумно, как только в романах описывают. И все в юных их жизнях складывалось замечательно – нашлись в бурлящем океане жизни и преданность имели чувству.
И лишь один момент портил безоблачность любви – вопрос материальный. А дело в том, что Петя получку небольшую имел. А Зина – и вовсе жалкие гроши. Так часто в молодые годы бывает – горят глаза пары огнем страсти и голода.
Петя, конечно, без Зины вовсе жизни не представлял. Так и говорил всем:
– Я без Зины – потерянная душа и лишний человек. Только распрощаемся – так мне сразу белый свет не мил. Очень без нее убиваюсь. Буквально погибаю.
А Зина такое же ощущение имела – чуть Петя в трамвай вскочит после пламенных свиданий, так и все – страдание до зари.
Выход, как видится, в таких ситуациях один – совместное проживание. Тогда и рыдать не придется никому – все рядышком и за руки нежно держатся.
Начал жить с женщиной мечты. Хватило на два месяца
Но вопрос материальный стоял крайне остро. И жить паре совместным бытом было совсем уж негде. У Зины родительская ее семья сама друг у друга на голове проживала – по причине многодетности. А Петя и вовсе приезжий из отдаленного села.
Товарищи советовали влюбленным небольшой угол снять. Но Пете с Зиной и угол не по карману получался. Коли этот угол снять, то и питаться пришлось бы им одним лишь свежим воздухом. А так не шибко долго человек протянуть может – если только воздух и любовь потреблять, а не, допустим, еще и макароны с котлетой в обеденный час.
Зина лоб наморщила, варианты покрутила – и вспомнила. Дедка с бабкой ее родные в излишне большой квартире проживают. И очень уединенно живут. Большими отшельниками. Всю жизнь из себя нелюдимые. Чуть к ним гость на порог, так сразу и песню заводят: а дайте-ка нам помереть в тишине. Не хотим табору в нашей прекрасной жилплощади. А ведь целых три комнаты в той недвижимости имеется! В одной бабка с дедкой сны смотрят, в другой – телевизор. А третья невостребованной стоит – там кадка с фикусом только пылится. И очень несправедливо так складывается, когда фикусу более в жизни свезло, нежели отдельной паре влюбленных.
Сын предложил поменяться квартирами: довольно тебе, мама, на широкую ногу жить
– Милый друг, – Зина Пете своему говорит счастливым голосом, – а есть ведь один прекрасный вариант! К родным моим бабке с дедкой в ближайшую субботу заскочим. У них большая площадь стоит почти без дела. Им, древним людям, такой уж и не требуется площади. Чай швыркать и телевидение глядеть можно и на пятачке небольшом. А мы к ним в гости, значит, забежим. Побеседуем, так сказать, о здоровье, пенсиях и ценах на товары народного потребления. Разведуем обстановочку. Вотремся в ихнее доверие.
– А чего же попусту втираться, – Петя в ответ спрашивает, – сподручнее, пожалуй, сразу и вещички с собой захватить? Вы вон пальтишко свое прихватить не забудьте – похолодает вскорости. Если площадь солидная, то и примут с объятиями распростертыми, небось. Одиноко им вдвоем-то по хоромам шастать.
Мама невесты знакомиться пришла. И сбежала в шоке
– Ха, – Зина усмехается едва, – не так все просто в этой жизни. И объятий тут сильно ожидать не приходится. Здесь особый маневр требуется. Вы, Петя, главное, как мы в гости заскочим – сразу про здоровье внимательным образом слушайте бабку с дедкой. Сядьте на пуф – и не единого слова про здоровье не упускайте. Иногда вот можете только глаза сочувственные сделать. И головой сокрушенно помотать. Смогете?
– А к чему эти театры народной драмы? – Петя все не понимает.
– А к тому, – Зина ему поясняет, – что таким манером мы на трамвай последний промешкаемся. И под этим соусом присоседимся заночевать. Дальше – больше. На следующее утро снова слушать усядемся. И вновь на транспорт опоздаем. Так, мабуть, и примелькаемся родственникам. Сольемся с интерьерами. И останемся там навсегда.
– А к чему, – Петя спрашивает, – такой извилистый путь? Отчего бы нам прямо на постой не потребовать?
– Тю, – Зина с тяжким вздохом отвечает, – ты моих дедку с бабкой плохо знаешь. Бабка Муся не шита лыком. И кого попало не подселит. Тут изворотливо нужно действовать. В лоб горячку никакую не пороть. Маленькими шажками следовать. Бабка хитрая – едва про постой догадается – так сразу тугоухость и изобразит. А дедка Митя в и вовсе в милицию телефонировать кинется. Плавали – знаем.
На том и порешили влюбленные. И в ближайшую же субботу в гости проникнуть наметили. Петя по такому случаю даже “Дунькиной радости” с полкило купил – к чаю. И глаза грустные у трюмо уже вовсю репетирует.
У деда с бабкой слишком большая квартира. Пришли к ним на постой. Ч.2
