С религиозностью народа Советы изначально боролись разъяснительной работой. “За новый быт!” – лозунг двадцатых годов. Но сражаться одними лекциями и иллюстрациями – не сильно-то эффективно. Требовались куда более серьезные мероприятия – зрелищные и масштабные.
Крестины детей предложили заменить октябринами. Иногда их еще называли “звездинами” (в честь красноармейской звезды). Население молодой республики должно было проникнуться идеей бессмысленности погружения погружение ребенка в воду. И начать октябрить своих детей.
Разрабатывались подробные сценарии проведения революционных обрядов. Мероприятие предлагалось отмечать с большим размахом – в торжественной обстановке, при собрании сотен людей. Как правило, основные “зрители” являлись беспартийными. Именно для них, собственно, и предназначались октябрины: пусть берут пример.
Имя ребенку рекомендовалось давать коллективно. По первым сценариям октябрин, пионеры и комсомольцы на сцене символично передавали дитя, покрытое красным знаменем, из рук в руки. Отцу, как правило, отводилась честь двинуть речь на антирелигиозную тему. Матери – обещать воспитывать ребенка в духе коммунизма. Над новорожденным брал шефство пионерский отряд. Исполнялись бодрые боевые песни. “Красочно, ярко, пестро!”.
Впоследствии сценарии, конечно, корректировались. Например, известно, что предложение коллективной выдачи имени не всегда вызывало понимание со стороны родителей. И имя – то, которое заранее одобряли молодые родители – на октябринах озвучивала инициативная группа. Было серьезное опасение (особенно на селе), что мать, не принявшая коллективного имени, пойдет к попу за именем по святцам. Забраковали и красное знамя на новорожденном (им пытались заменить белую крестильную рубаху). Остановились на выдаче младенцу пионерского галстука.
Первые октябрины в Харькове в 1923 году собрали несколько сотен человек. Октябрили дочь печника железнодорожного депо. Новорожденной – а имя ей присутствующие дали Октябрина – преподнесли портрет трехлетнего Владимира Ильича Ленина. При передаче портрета родителям было указано, что вождь пролетариата уже в девять лет задавал матери вопросы о сути социального неравенстве. Был и “свадебный генерал” – некая коммунистка преклонного возраста, которая горячо приветствовала беспартийную мать ребенка, завязавшую с религией навсегда. Секретарь комсомола огласил постановление о принятии новорожденной Октябрины в местную Комсомольскую организацию с с четырнадцатилетним отпуском. Отец обещал воспитывать дитя в духе коммунизма с самых малых лет. Оркестр исполнил туш, хор спел песни на украинском.
С конца 1923 года октябрины проводились повсеместно – на фабриках и заводах, а позже и в сельских клубах.
Но новый революционный обряд все же серьезной устойчивости не получил. Во-первых, мероприятие было довольно трудозатратным. Во-вторых, партийным родителям октябрить детей было и вовсе ни к чему. В-третьих, отдельные “отсталые” родители, отравленные ядом религии, все же продолжали детей своих украдкой крестить. Но главное – время борьбы с религией одними разъяснениями окончилось.
