В 20-е годы прошлого века при обкомовских женотделах работали юридические бюро. Работа бюро заключалась в оказании помощи женщинам сложного положения: “измучены они, изнемогают, раздавлены жизнью”.
Собственно, было этим женщинам от чего изнемогать: революционные бури, тяготы войн, “хромое” семейное законодательство, церковные и фактические браки царских времен, замужество под давлением родственников, беглые мужья. В первую очередь, в бюро обращались женщины малообразованные: крестьянки, работницы фабрик. “Интеллигенты, – сообщало бюро, – к нам не ходят”.
С чем обращались женщины? Как правило, с вопросами об алиментах, собственном содержании, определении места проживания ребенка после развода родителей.
Регулировал алиментные обязанности Кодекс 1918 года. Согласно его положениям, алименты взыскивались по суду, если родителям не удавалось достичь в этом вопросе соглашения.
Если отца ребенка установить было невозможно, то алименты платили все фактические сожители матери. Так называемая “коллективная ответственность отцов” просуществовала до 1926 года.
Также имелась взаимная алиментная обязанность между супругами – при возникновении нетрудоспособности одного из них. Развод не отменял содержания нетрудоспособной стороны.
Молодая крестьянка шла “хлопотать на ребенка”. В метрической выписке в графе “отец” – прочерк.
– Свидетели есть?
Крестьянка в ответ краснеет: “нешто такие дела, голубушка, при свидетелях делаются?”.
– Как зовут его? Где проживает?
Молодая мать и тут смущается: “Васюткой звать-то. Фамилия, говоришь? Кто его знает, какая фамилия. Васюткой все на деревне зовут. А это мало?”
А так решался вопрос с содержанием.
Женщина, заливаясь слезами, принесла письмо от сбежавшего в город супруга: “по советским законам могу и не жить с тобой, если не пожелаю. Так вот не желаю больше, не поминай лихом, устраивайся, как можешь”.
– Детей у нас нет, – поясняет женщина сотруднице бюро, – я здоровая, но ничего у меня нет. Ремесла не знаю.
Тут, понятно дело, надежды мало.
И еще женщина сердитая пришла: муж ушел. “Церковный брак. Пять лет замужества. Двое детей. Ушел, не хочет жить, подал в суд о разводе. Вчера видела, в Гостином стояла, а он, под ручку с ней, с любовницей, кружева ей покупает. Не выдержит моё сердце, голодом ведь сидим, ребятишек кормить нечем, а он кружева покупает”. Подали прошение.
“Грустная картина, – так говорили о посетительницах работники бюро, – очень грустная”.
Ошибка
